Незалежность от Донбасса и самих себя

Что такое день независимости? Это день освобождения зависимых и несвободных, отмечаемый их потомками как главный праздник своей страны. Следовательно, для того чтобы стать независимым, критично важно быть до этого зависимым от кого-либо. Таким образом, приходим к нехитрому выводу: день независимости — это праздник рабов, сбросивших с себя ненавистное ярмо. Тем же, кто рабами никогда не был, этот праздник не понять — ни в Германии, ни во Франции, ни в России нет и быть не может никаких «дней независимости». Основоположником этого праздника, безусловно, стали США, не возжелавшие более зависеть от Лондона как минимум в силу осознания собственного потенциала экономического роста.

Фото: facebook.com/yatsenyuk.arseniy

Что такое день независимости Украины сегодня? Это день, когда президент страны, приняв парад военной техники, преимущественно произведенной в бывшей метрополии, спешно отправляется в главную столицу Европы на переговоры с тамошними лидерами по вопросу урегулирования конфликта на формально своей территории. Смешно, не правда ли? Иронию Меркель и Олланда, назначивших переговоры с Порошенко аккурат на день незалежностиУкраины, стоит высоко оценить. Еще выше — нежелание Европы снова видеть войну на собственных границах, ради чего и назначена встреча в Берлине. Лидеры двух главных моторов ЕС считают необходимым в очередной раз донести Порошенко: Европе война на Донбассе не нужна ни под каким соусом. В отличие от США. Поэтому, если Украина еще надеется не окончательно оставить европейский путь, она должна прекратить наращивать армейскую группировку, следовательно, и эскалацию на Донбассе.

Тем временем под бравурные заявления отдельных представителей окружения Порошенко Киев продолжает вынашивать модель хорватского сценария для Донбасса. Напомню, в августе 1995 года при молчаливом согласии Белграда и полной поддержке Запада хорватская армия с немецкими инструкторами и немецкой техникой в течение пяти дней организовала депортацию более 250 тысяч сербов из Книнской Краины — сербского анклава Хорватии. При этом, только по официальным данным, погибло около 3 тысяч человек. Но сегодня мир другой, чем 20 лет назад. Москва ни за что не оставит Донбасс, наоборот — с каждым месяцем уверенность в том, что Донбасс наконец войдет в состав России, все больше. Если в начале года, после достижения Минских соглашений, помощь ограничивалась исключительно гуманитарными поставками (медикаментами, продовольствием, ГСМ, удобрениями, школьными учебниками), то теперь, помимо прочего, на Донбасс едут российские специалисты для восстановления разрушенной промышленности и переориентации ее на российские экономические цепочки. В июле было объявлено о грядущей паспортизации жителей ДНР и ЛНР российскими паспортами по приднестровскому образцу, а в августе информированные источники начали говорить о планируемом на ноябрь референдуме по вопросу вхождения непризнанных республик в Российскую Федерацию. Местные выборы, которые должны состояться на Донбассе, согласно Минским соглашениям, в конце октября, позволят сформировать легитимные администрации на местах. А те уже официально смогут через месяц провести референдум, закрепляющий желание дончан и луганчан стать жителями России. Так что любая попытка Украины повторить хорватскую операцию «Буря» закончится крайне печально для Порошенко — вплоть до российского десанта в Киеве. Вполне возможно, об этом тоже будут говорить с украинским президентом лидеры Германии и Франции в «день независимости» Незалежной.

Честнее всего со стороны Порошенко было бы признать на этой встрече очевидное — Донбасс не нужен «независимой» Украине. Ибо одной из основных форм зависимости на протяжении всех 24 лет ее существования была зависимость Украины от Донбасса. От донецких бизнесменов и политиков, не привыкших считаться с прочими. От донецкого угля и стали — крупнейшего постсоветского индустриального наследия, «не пускающего» в постиндустриальную Европу. От упертого Януковича и Партии регионов, желавших во все времена «незалежности» хоть чучелом, хоть тушкой быть во власти. Наконец, от донецких олигархов, подчинивших себе большую часть украинской экономики. Многие из представителей печально известной «семьи Януковича» — министры его последнего правительства, ныне обитающие в Москве, до сих пор мечтают вернуться в киевскую власть. Торгуются и ведут переговоры с администрацией Порошенко, ценой лояльности подконтрольных СМИ рассчитывают выслужиться перед новой властью. Недалекие, они даже не представляют, как сильна ненависть к ним по всей Украине, и в первую очередь на Донбассе. Ведь именно на последнем правительстве Арбузова лежит ответственность за украинскую катастрофу.

Выскажу крамольную мысль: обособление, независимость Украины является большим благом для России, чем это принято считать. На наших глазах последнее время происходит мучительное формирование политической нации украинцев (политических укров) через отрицание своего прошлого. В результате может сформироваться равная среди прочих восточноевропейцев группа, ареал обитания которой составит от Прикарпатья на западе до Днепра на востоке. То есть Центральная и частично Западная Украину, за исключением Буковины и Закарпатья. Помешать этому может только природная жадность, известная на Украине поговоркой «все до себе».

Именно жадность не позволила Киеву добровольно отдать абсолютно чуждый Украине Крым России еще после развала Советского Союза — и стать «ближе к Европе» уже в 1991 году. Жадность не позволила Порошенко предоставить особый статус и автономию Донбассу, потому как тут же и другие регионы затребовали бы такие же для себя. Жадность не позволила Кучме и Януковичу, избиравшимся под лозунгами расширения прав русского населения, сделать русский язык вторым государственным и провести федерализацию страны. Теперь Украина за это расплачивается. Страна, способная существовать в своих постсоветских границах исключительно в федеративном формате, но жадностью своих правителей обреченная на неестественный для нее унитаризм, будет дробиться до тех пор, пока либо не вернется к исторически оправданным границам унитарной республики, либо не начнет запоздавшую федерализацию. А у отколовшихся регионов есть только один путь — в Россию.

Недавнее заявление Порошенко об украинском народе, «идущем в Европу», и русском народе, «находящемся в кризисе», наглядно демонстрирует отсутствие позитивной повестки дня для Незалежной даже спустя 24 года после объявления независимости. Если с первым утверждением украинского президента можно (и нужно) поспорить — чем дольше «украинский народ» (а вернее, его меньшая, но политически активная часть) идет в Европу, тем дальше Европа становится от него, — то вторая посылка бесспорна: русский народ на примере среди прочих этносов составляющих его украинцев действительно находится в глубоком кризисе. И только вместе мы могли бы этот кризис преодолеть. Все равно нам никуда друг от друга не деться.

Другой вопрос — что делать со «скачущим поколением» молодых украинцев — юных политических укров, уверовавших в «войну с Россией», — «кто не скачет, тот москаль», компот из «крови российских младенцев», «поджаренные колорады», «ватники», поедание торта в виде русского мальчика — как со всем этим быть? Простых ответов нет. Но есть важное — понимание, что до тех пор, пока позитивная повестка дня в России не сформируется вокруг собственного образа будущего, проекта прорыва для всех окружающих нас народов, не персонифицированного исключительно фигурой национального лидера, до тех пор ничего не будет. Просто не надо забывать, что в дискуссии с политическими украми мы имеем дело с обычными русскими западниками, мечтающими о Европе, такой недостижимой для общего, зато вполне достижимой для частного индивидуума.

Да, и с праздником, незалежники! Говорят, по этому поводу на Крещатике состоится забег в вышиванках и заплыв в борще. Каждый желающий должен заплатить по 350 гривен (1000 рублей) либо принести 50 литров борща. Далеко ли уплывут пловцы в жовто-блакитных шароварах?